«Первый день били, издевались. В камере нас было 75 человек. За два дня на всех дали одну буханку и четыре литра воды. Нас называли моральными уродами, тварями. Сейчас рядом со мной мой 9-месячный ребенок. Я не могу вам сказать в его присутствии, как еще нас называли«, — Дмитрий Житько, находился в изоляторе 10-13 августа.
«Начиная с вечера 9 августа через окна камеры 42 слышались ужасные крики от боли, отчаяния, избиения, дубинок, ударов, насилия… С трех ночи 12 августа от ужасного стресса я начал во сне запрыгивать на окна и кричать, вопить, вопить: «Подонки, что вы делаете?« — Зьмицер Хведарук, находился в изоляторе 9-13 августа.
Почти половину задержанных 9-13 августа в Беларуси разместили в Центре изоляции правонарушителей (ЦИП) в минском переулке Окрестина, отмечает BBC Украина.
За пять дней через центр, рассчитанный на несколько сотен людей, «прогнали» около трех тысяч.
Окрестин — фамилия реального человека, в честь которого когда-то и назвали переулок в Минске.
Борис Окрестин — советский летчик, герой Советского Союза. Погиб во время Второй мировой войны под Минском.
После массовых задержаний во время белорусских протестов изолятор стали называть «концлагерем». Вышедшие оттуда люди рассказывали о жестокости и физическом насилии со стороны правоохранителей, впрочем, репутацию зловещего места учреждение получило еще раньше.
При этом белорусские власти отрицают злоупотребления и издевательства в изоляторе.
Министр внутренних дел Юрий Караев извинился за травмы, нанесенные «случайным людям, попавшим под раздачу» во время протестов.
Лукашенко на встрече с работниками минских заводов так прокомментировал события в стенах этого учреждения: «На Окрестина получили те, кто там же, на Окрестина бросался на ментов. Я просил до этих событий: не провоцируйте их (военных —Ред.), я не смогу их сдержать».
«Все грязное и серое»
На Окрестина задержанный может провести от нескольких суток до нескольких недель — в зависимости от решения суда о мере наказания.
«Когда меня привезли на Окрестина, перед глазами пролетела вся моя жизнь. Это место известно страшными историями о том, что там делали с оппозиционерами Павлом Северинцем, Владимиром Некляевым. Хотя, что это, возможно, конец, я подумала, только когда открыли камеру на четверых, где уже было 23 женщины. Туда должны были втиснуть еще 13. До этого я уже была готова к открытому туалету в камере и отсутствию пищи», — рассказывает 28-летняя Мария Аксючиц.
Девушку задержали во внутреннем дворе дома на одной из улиц в центре Минска ночью с 9 на 10 августа. Там она пряталась от омоновцев в кустах.
В день выборов Мария должна была быть наблюдательницей на участке возле своего дома. Но наблюдателей оттуда выгнали.
Вместе с другими жителями своего района вечером 9 августа она сначала ходила к участку. Люди просили показать протокол. Их не услышали. Потом они пошли в центр города, где возле стелы «Минск — город-герой» собирались протестующие.
По ее словам, женщин из ее камеры не били, кроме одной — Олеси Стоговой, гражданки России. Кто-то из правоохранителей ударил ее по лицу так, что девушка переживала, узнают ли её на фото в паспорте.
«Там внутри все грязное, припавшее пылью, серое. В ЦИП до сих пор есть панорамные туалеты, такие еще в 1950-х годах строили. Там, где нас держали, воняло. Это страшно», — рассказывает 26-летний Дмитрий Житько.
Парня задержали, по его словам, по дороге из магазина. Участия в протестах он не принимал.
АВТОР ФОТО,ДМИТРИЙ ЖИТЬКО. Медицинское заключение Дмитрия Житько после освобождения из ЦИП
Это место содержания административных правонарушителей, то есть центр изоляции, где те, кто не согласен с системой Лукашенко, могут впервые столкнуться с ней лоб в лоб.
В этот раз, как свидетельствуют задержанные, омоновцы били их резиновыми дубинками и ногами. Целились преимущественно в спину, ягодицы и ноги.
Мария Аксючиц видела последствия этих избиений: «Нас вывели во двор ЦИП, рядом были задержанные ребята. Их заставили встать на колени, опустив головы. Некоторые были в одних плавках. Я обернулась и увидела ноги с гигантскими фиолетово-черными гематомами. Вставая, ребята ковыляли, некоторые не могли ступить на травмированную ногу».
Согласно многочисленным свидетельствам задержанных, больше всего их били ночью. СМИ распространили запись, сделанную якобы под стенами ЦИП именно в ночное время. На ней слышны сильные стоны и крики мужчин.
Вячеслав Сивчик, лидер Движения солидарности «Разам», считает, что белорусские власти все продумали. Он убежден, что, «посмотрев прямо в глаза системе», человек может потерять любое желание переходить на «другие уровни» протестов. Тогда повторное задержание за участие в несанкционированном митинге может привести к уголовной ответственности.
Если за админнарушение приходится так мучиться, то что будет в случае более тяжких обвинений?
АВТОР ФОТО,FACEBOOK/ВЯЧЕСЛАВ СИВЧИК. Вячеслав Сивчик провел в ЦИП на Окрестина суммарно год. Он убежден, что и до августа 2020-го условия содержания там приравнивались к пыткам
Тогда можно оказаться уже не в ЦИП для административных правонарушителей, а в соседнем изоляторе для подозреваемых в уголовных преступлениях. Эти два режимных объекта расположены в переулке Окрестина рядом.
«Там все устроено так, чтобы навсегда отбить у человека желание быть человеком, то есть сделать из него пожизненного раба. Этот ЦИП превратился в застенок», — говорит политик.
Сам он впервые попал туда в 1996 году и в общей сложности сидел в ЦИП около полусотни раз. Преимущественно — за организацию и участие в публичных акциях, несанкционированных белорусскими властями.
«Суммарно я там провел год своей жизни», — говорит Вячеслав Сивчик.
По его мнению, центр изоляции на Окрестина — это символ эволюции режима Александра Лукашенко.
АВТОР ФОТО,NAVINY.BY. ЦИП на Окрестина в начале 2000-х. По многочисленным требованиям правозащитников и задержанных там сделали ремонт. В камерах появились двухъярусные кровати, а в туалетах — перегородки
«Когда я попал туда впервые, это был настоящий «бомжатник» без коек. В 1990-е мы все думали, что вот-вот этот «совок» закончится. Когда я попал туда в 2017-м, там уже были кровати и сделали ремонт. Но все равно я написал жалобы в прокуратуру и другие органы, потому что даже те условия содержания, после ремонта, на мой взгляд, приравнивались к пыткам. Но тогда на Окрестина еще не били. И вот с июня 2020-го начали применять физическую силу. Эволюция ЦИП — это одновременно эволюция диктатуры», — считает белорусский оппозиционер.
История ЦИП на Окрестина
Мария Аксючиц рассказывает, что ее последняя ночь на Окрестина была «сплошным кошмаром».
«К нам в камеру подселили двух алкоголичек, абсолютно пьяных, которые что хотели, то и делали. До этого нас не кормили двое суток. На полу была вода, которую на нас выплескивали. В дверях камеры было окошко, его закрыли, когда из соседней камеры вывели мужчину и несколько раз звучно ударили. После этого кричали: «Теперь вытирай свое г … но сам!» — вспоминает девушка.
АВТОР ФОТО,SERGEI GAPON/GETTYIMAGES. Синяки и гематомы на телах освобожденных из ЦИП на Окрестина
«У одной девушки началась паническая атака. Девушки стали рвать желчью. Мы задыхались. И тогда крикнули надзирателю, чтоб открыл дверь, потому что к утру мы могли стать камерой трупов. Большая часть женщин вокруг не принимала участия ни в каких протестах», — рассказывает Мария.
По словам многих задержанных, медицинской помощи в ЦИП не оказывали, кроме критических случаев — например явных переломов. Так, в камере Марии сидела женщина с сахарным диабетом, которой отказались передать лекарства; была тяжелобольная девушка, у которой забрали гормональные препараты и другие необходимые ей лекарства.
После ознакомления с протоколами, в которых всем указали одну и ту же версию событий, и быстрого суда Марии Аксючиц назначили 10 суток административного ареста. Протокол она не подписала и даже добавила свои замечания.
Отбывать административный арест девушку отправили в ЦИП города Жодино.
«В Жодино был санаторий по сравнению с Окрестина. Мы спали на кроватях по два человека! Нас кормили! Нам принесли средства гигиены. К нам относились, как к людям. Но так, наверное, и должно быть: относиться друг к другу как люди, а не как животные?»
АВТОР ФОТО,МАРИЯ АКСЮЧИЦ. Мария с другом сразу после освобождения из ЦИП в Жодино. Тогда она впервые за все дни ареста заплакала, увидев «палаточный городок волонтеров» под стенами, где помогали освобожденным. В ЦИП на Окрестина в один из вечеров, по ее показаниям, волонтеров разогнал ОМОН
Поздно вечером 13 августа в ЦИП приехал заместитель министра внутренних дел Беларуси Александр Барсуков. Он заявил, что «побеседовал со всеми», и что «издевательств никаких не было». Люди под стенами ЦИП кричали ему в спину, что «он за все ответит».
Именно в это время начали выпускать задержанных.
Журналисты насчитали около 10 карет скорой помощи, отъехавших от стен изолятора только в течение полутора часов.
Автор: Жанна Безпятчук; BBC Украина
